Олег Мазуров, член совета директоров Доверительной инвестиционной компании Экономическая практика последних лет в России характеризуется понятием «стричь бабло». Звучит нелитературно, да и по сути является очередной формой расхищения того, что осталось. Кого ни встретишь, все так или иначе используют этот термин. Те, кто хорошо устроился и стрижет, будь то государственный служащий, корпоративный бюрократ или лояльный менеджер, считаются победителями этого соревнования.

Правда, попадаются и другие, которых учили, что деятельность имеет смысл, только если она создает «добавленную стоимость». Термин этот не самый популярный и понятный, но по сути означает сделать что-то новое, полезное для окружающих, за что они (окружающие) готовы заплатить. Победителем здесь считается тот, кто может заработать $1 млрд. Ведь, как известно, «миллион долларов не круто, круто — это миллиард долларов» (фильм «Социальная сеть»).

Если разделить рынок на две части в соответствии с описанным выше, то получатся несообщающиеся сосуды. Мышление представителей обеих групп устроено по-разному, отсюда отсутствие перемешивания. Устроившиеся на хлебное место (первая группа) преследуют цель подольше продержаться, чтобы в своих интересах попользоваться существующими бюджетами. Здесь важна тотальная лояльность и конформизм — не дай бог отодвинут от кормушки. Вторые, наоборот, мыслят «на грани офсайда»: ведь нужно создать что-то новое, чего не было, но в то же время не слишком опередить время. Такой подход всегда сопряжен с риском ошибки, он требует инициативы и обычно противоречит мейнстриму.

Ясно, что для пользы дела нужны и те и другие. Ведь такое разнообразие видов предопределяет их устойчивость и прогресс. Соответственно, вымирание одного из видов приводит к кризису экономической системы. Излишнее количество иждивенцев быстро истощает ресурсы. Слишком много креатива — это дикий капитализм, опасный неуемной жадностью и социальным неравенством.

Российская экономика, как маятник, успела побывать в обоих состояниях. С 1991 по 1998 г. новый бизнес перехлестнул все рамки, забыв о людях. За период с 2001 г. количество нахлебников перешагнуло все мыслимые пределы, убив желание начинать новый бизнес. Оба периода закончились кризисами — это 1998 г. и длящийся нынешний кризис. Важно отметить, что кризис 1998 г. был краток лишь потому, что в августе ситуацию отпустили. Сегодняшний кризис пока недостаточно тяжел, чтобы власти нашли способ отпустить ситуацию. Пока этого не произойдет, положение в экономике будет ухудшаться.

Как и в 1998 г., мы сейчас живем в фазе кризиса. Это состояние напоминает крайнее положение маятника, после которого траектория движения меняется на противоположную. К сожалению, ответ на вопрос, куда движется маятник под названием «российская экономика», лежит не столько в плоскости физики, сколько в области анализа поведения людей. Основная причина такого изменения в том, что обе части общества (и «парикмахеры», и «креативщики») рискуют потерять все, если экономика продолжит движение в том же направлении. У первых не останется «бюджета», а у вторых — желания что-то создавать. Именно этот запах приближающейся трагедии, с моей точки зрения, является главным внутренним мотивом к изменению экономического уклада. Именно он лучше всего соответствует важнейшему свойству русского человека, выраженному поговоркой «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится».

Если эта логика кажется вам разумной, то имеет смысл ожидать, что экономика России, находясь сегодня в крайнем состоянии нынешней фазы («стричь бабло»), вот-вот начнет двигаться в противоположную сторону («креативную»), незаметно открывая возможности для развития.

Не думаю, что инвесторы смогут долго игнорировать эту ситуацию, а значит, финансовые рынки скоро последуют за изменившейся тенденцией.

Источник:
Ведомости