На главную / Интервью/ Иная ипостась Агентства
13.01.14

Иная ипостась Агентства

Валерий Мирошников, первый заместитель генерального директора АСВВ России уже давно не кипят митинговые страсти после отзыва лицензии у того или иного банка. Даже во время кризиса-2008 удалось спасти банковскую систему от бегства вкладчиков и марша пустых кастрюль. О том, благодаря чему удалось добиться таких результатов и как постепенно расширялись функции Агентства по страхованию вкладов, рассказал в интервью NBJ первый заместитель генерального директора АСВ Валерий МИРОШНИКОВ.

- Валерий Александрович, хорошо известно, что Агентство по страхованию вкладов - не только управляющий фондом страхования, но и санатор и ликвидатор банковских организаций. Изначально ли эти функции были присущи Агентству, или же они добавились позже?

- Если посмотреть на мировую практику, то системы страхования вкладов строились по-разному. Функционал самых простых ограничивается только выплатой страхового возмещения. Наша система развивалась эволюционно, все функции добавлялись, я бы сказал, после каждого следующего кризиса, отвечая на потребность изменяющихся условий.
Закон о российской системе страхования вкладов вступил в силу в 2003 году. При этом дискуссии о необходимости создания такой системы и принятия соответствующего законодательного акта шли более десяти лет.
Напомню, что первая попытка создания системы страхования была предпринята после кризиса 1998 года в рамках Агентства по реструктуризации кредитных организаций (АРКО). Систему планировалось создать для банков, которые находились в процессе реструктуризации. Я бы назвал ее пионерской.

- То есть предполагалось, что АРКО будет производить страховые выплаты вкладчикам банков, которые находились под его управлением?

- Да, мы создали тогда не плоскую, а сложную шкалу выплат и достаточно быстро осознали, что, возможно, такая шкала является справедливой, но вкладчики ее не понимают. Поэтому мы сделали выводы и учли этот опыт при разработке закона о создании системы обязательного страхования вкладов.

- Закон о страховании вкладов был принят десять лет назад, в конце 2003 года. Агентство по страхованию вкладов было создано в январе 2004 года, и оно сразу же начало выплачивать страховые возмещения?

- Нет, не сразу. Первый страховой случай произошел лишь через год, в 2005 году. А на начальном этапе шло формирование структуры Агентства и вступление банков в систему страхования. В этот период было ликвидировано АРКО и средства, полученные в результате его ликвидации (около девяти миллиардов рублей), были направлены на рекапитализацию АСВ. Кроме того, в фонд только-только начинали поступать взносы кредитных организаций. Так что на начальном этапе шло еще и формирование фонда, из которого в дальнейшем можно было бы выплачивать страховое возмещение вкладчикам.
Таким образом, в начале работы у Агентства была лишь одна функция - страхование вкладов. Но, как известно, в 2004 году грянул очередной банковский кризис, и пришлось задуматься о наделении АСВ полномочиями по ликвидации финансово-кредитных организаций. Объясню почему.
К тому времени ситуация с удовлетворением требований кредиторов банков была почти катастрофической. По данным ЦБ этот показатель составлял менее 1% от общей суммы требований. При таких условиях мало того что страдали кредиторы финансовых учреждений, минимальным был и возврат в фонд страхования вкладов выплаченных средств, что являлось важным условием функционирования ССВ. Предъявляя свои требования к банкам в качестве кредитора, Агентство, по сути, ничего в ходе их банкротства не возвратило бы. Поэтому был поднят вопрос о наделении АСВ дополнительной функцией по ликвидации кредитных организаций. Конечно, нельзя сказать, что сейчас мы в вопросе удовлетворения требований достигли небывалых высот...

- Совсем недавно я слышала такую цифру - 17%.

- Да, средний процент удовлетворения требований кредиторов составляет 17%, но в 2013 году нам удалось улучшить этот показатель до 23,5%. Безусловно, еще есть к чему стремиться, но, согласитесь, за время работы АСВ в качестве конкурсного управляющего обанкротившимися банками мы добились существенного прогресса - с 1% до 17%.
В 2004 году было принято решение, что ликвидацией банковских организаций будем заниматься именно мы, а не частные управляющие. Депутаты очень быстро произвели соответствующие изменения в законодательстве, поскольку этого требовала сложившаяся ситуация: летом на грани банкротства оказался ГУТА-БАНК, перед этим «схлопнулись» Содбизнесбанк и банк «Кредиттраст». В результате паники вкладчиков зашаталось еще несколько участников рынка.
Очередной кризис в 2008 году способствовал тому, что был принят закон об оздоровлении кредитных организаций и АСВ получило функции и полномочия санатора. Этим инструментом мы очень активно пользовались во время кризиса. В целом Центральный банк предложил АСВ принять участие в оздоровлении 24 проблемных системно значимых банков. Мы отклонили пять из них и приняли 19. В их числе пятый по величине банк России -Банк Москвы. На сегодняшний день завершено 14 проектов по санации кредитных организаций, еще два предполагаем завершить до конца 2013 года.
Как вы можете убедиться, наша система страхования действительно развивалась эволюционно с точки зрения функционала. Сначала Агентство просто страховщик, потом ликвидатор, затем санатор.

- По-вашему, можно ли проследить связь между принятием закона о страховании вкладов и количеством банкротств?

- Если проанализировать статистику последних десяти лет, то можно увидеть, что банкротств действительно стало меньше. Но мне кажется, вопрос не в этом. В АРКО мы занимались реструктуризацией очень крупных банков, таких как «СБС-АГРО» и «Российский Кредит», где были миллионы счетов, клиенты по всей стране. О масштабах работы свидетельствует следующий пример. Для того чтобы заключить мировое соглашение с кредиторами «СБС-АГРО», нам пришлось арендовать стадион «Лужники». На данное мероприятие пришли десятки тысяч людей. Вы не представляете себе, что было на этом собрании (какие там случались эксцессы) и что тогда происходило вблизи нашего офиса на проспекте Академика Сахарова. Каждую неделю под окнами здания проходили демонстрации «с кастрюлями и тарелками». Поверьте, стоило выйти на улицу, как меня окружали вкладчики и настойчиво задавали вопросы, подчас в весьма агрессивной форме.
После того как была создана система страхования вкладов, этот кошмар прекратился. Теперь основная часть вкладов застрахована, поэтому на собрания кредиторов приходят немного людей. Сейчас для того чтобы провести это мероприятие, достаточно небольшого зала.

- Потому что приходят только кредиторы третьей очереди?

- В основном да, это представители юридических лиц. Плюс вкладчики, вклады которых превышали размер полученного страхового возмещения. Таких до последнего времени было немного. Но, надо сказать, сейчас ситуация несколько поменялась и все чаще к нам стали поступать банки, где количество крупных вкладчиков может составлять несколько тысяч.
Если говорить о поведении вкладчиков после принятия закона о страховании вкладов, то оно тоже поменялось. Помните, раньше, если появлялось несколько «катастрофических» статей про какой-либо банк, его вкладчики тут же бежали снимать со счетов средства, возникали огромные очереди. Начинали волноваться и вкладчики других кредитных организаций, они тоже на всякий случай выводили средства со счетов. Возникала массовая паника.
Сейчас такого нет, а иногда наблюдается прямо противоположная ситуация. При общении с вкладчиками АМТ Банка, у которых на счетах хранились крупные суммы, заметно превышающие 700 тысяч рублей, я спросил: «Почему вы заблаговременно не забрали деньги? Ведь были тревожные статьи в СМИ о том, что собственник банка объявлен в международный розыск, что у кредитной организации появились проблемы». Вопрос, конечно, звучал риторически. Вкладчики там были финансово очень грамотные, но вот беда, на все эти публикации они не обращали никакого внимания. Если уж так спокойно вели себя вкладчики с незастрахованной частью вкладов, то что говорить о других? Очевидно, люди сегодня уверены, что им в течение двух недель вернут их средства.

- Когда зашатался Банк Москвы, насколько я помню, паники тоже не возникло.

- Да, и это было наглядным доказательством того, что система страхования вкладов в Российской Федерации выполняет свою роль. Ведь во всем мире подобные системы существуют в первую очередь для того, чтобы снижать панические настроения.

- Вы говорили, что раньше, когда ликвидацией банковских организаций занимались частные управляющие, средний процент удовлетворения требований кредиторов составлял 1%, а сейчас 17%.

- Да, и мне приятно констатировать, что этот показатель неуклонно растет. Конечно, в каждом конкретном случае все зависит от качества активов и квалификации менеджмента. Когда мы только начинали заниматься ликвидацией, к нам приходили совсем плохие кредитные организации: например, банк «Олимпийский», где налицо было откровенно криминальное банкротство, или Внешагробанк, в котором за неделю до отзыва лицензии исчезли все активы, а сервер был уничтожен. Требования кредиторов этих финансовых учреждений нечем было удовлетворить, активов не осталось.
При этом были и прямо противоположные ситуации. В докризисный период Банк России очень часто отзывал лицензии у финансово-кредитных организаций, которые занимались отмыванием средств, легализацией доходов, полученных преступным путем и т.д. Но когда мы начинали заниматься процедурами ликвидации таких организаций, банки полностью рассчитывались со всеми своими кредиторами.

- Удивительно.

- Нет, здесь как раз все объяснимо. Люди, которые занимались таким нехорошим бизнесом, как отмывание и легализация средств, получали очень высокие доходы. Когда у их банков отзывали лицензии, они не скупились направлять какую-то часть своих неправедно нажитых доходов на удовлетворение требований кредиторов не потому, что были святыми, а потому, что таким образом они избегали проблем с правосудием.

- Кризис 2008 года что-то изменил?

- Конечно. В 2008 году банков, занимавшихся отмыванием и легализацией преступных доходов, осталось совсем немного. Зато стали множиться кредитные организации, которые финансировали проекты своих собственников. В какой-то степени их можно было понять, логика рассуждений собственников таких банков была следующей: зачем выдавать кредиты под 15-20% годовых, получая невысокую маржу, если можно вложить средства в собственный проект на рынке недвижимости и заработать за год 100% годовых? Вопрос, что делать с банковским нормативом Н6, регулирующим риск на одного заемщика? А давайте его обойдем, сделаем схему, чтобы можно было масштабно финансировать собственные проекты! Думаю, собственники не хотели и не собирались доводить свои банки до банкротства. Просто увлеклись кредитованием своих проектов и просчитались. Пока экономика росла, все было прекрасно, как только денежный поток начал иссякать, у банков начались проблемы. И не меньшие проблемы возникли у нас, как у ликвидатора таких институтов: кредиты, выдаваемые компаниям собственника, оформлялись через различные технические фирмы.

- Итак, в 2008 году рушились банки, увлекшиеся кредитованием бизнеса собственников. Каковы сейчас основные причины отзыва лицензий?

- Наверное, следует говорить о разноплановой тенденции. Такая болезнь, как кредитование банком проектов своего собственника, конечно, осталась. Наряду с этим появились настоящие преступные группы, цель которых - под вывеской банка привлечь средства с рынка, а затем исчезнуть вместе с деньгами. Наиболее яркий пример - банк «Холдинг-Кредит», где для заметания следов была уничтожена информационная система организации и украдены кредитные досье.
А вспомните прецеденты с отзывом лицензий у банка «Экспресс» и Трансэнергобанка. Там менеджеры взяли и «нарисовали» фиктивные вклады на сумму 11,8 млрд рублей, причем для реализации данной схемы было привлечено больше 17 тысяч физических лиц! У всех этих людей были взяты паспорта, на них оформлены документы, что они якобы вносили деньги на счета банка. Представляете, какой размах аферы!

- Но вам удалось эту аферу вскрыть?

- Да, но это было не так-то просто. Формально все выглядело следующим образом: пришли физические лица, принесли деньги в кассу банка, и он их принял и отразил на балансе. Получается, что у него в пассиве вкладчики, в активе касса. На самом деле никаких вкладчиков не было, деньги никто не приносил, пассивы и активы фиктивные. У Трансэнергобанка, если не ошибаюсь, таких вкладов было на 4,7 млрд рублей. Дальше возникает резонный вопрос: когда придут представители Агентства по страхованию вкладов, как объяснить отсутствие денег в кассе? И люди, которые до этого судорожно «рисовали» вклады, также судорожно начинают «рисовать» кредитные договоры, показывая, что деньги якобы выдавались физическим лицам в качестве кредитов на сумму миллиард рублей. Или для разнообразия выдумывается элегантная, с их точки зрения, одноходовка: якобы два миллиарда рублей везут из одного офиса в другой, и по дороге деньги исчезают, причем вместе с ними пропал и руководитель филиала. Руководство банка немедленно направляет в правоохранительные органы заявление о хищении средств, активно имитируя, что деньги в кассе были. А сотрудникам АСВ скорбно сообщают: все было хорошо, договоры об открытии вкладов и о выдаче кредитов были оформлены, касса была полной, но ее похитили! Фальшивые вкладчики подтверждают, что они подписывали договоры, ведь они рассчитывают на получение страхового возмещения 700 тысяч рублей.

- Готовый сценарий - фильм можно снимать.

- Именно. За границей такую схему вряд ли придумали бы. Это же какая логика должна быть, чтобы вовлечь тысячи людей в мошенническую схему! Все было просчитано, кроме одного: когда Агентством было возбуждено уголовное дело, большинство фальшивых вкладчиков честно признались: «Нам дали по десять тысяч рублей на нос, и мы все подписали, никаких денег при этом не внося».

- Заключительный вопрос - о перспективах развития Агентства. Говорят, раз ЦБ стал мегарегулятором, значит АСВ должно стать мегасанатором и мегаликвидатором.

- В этом есть здравый смысл. Если ЦБ занимается мегарегулированием, то логично, что его партнер - АСВ, должен стать мегасанатором и мегаликвидатором всех финансовых организаций. Для выполнения таких задач у нас накоплен неплохой опыт. Конечно, страховые компании и НПФ - не банки, у них есть свои специфические черты, но при этом понятно, как скорректировать уже имеющиеся механизмы ликвидации и санации, чтобы можно было начинать работать с ними..

Беседовала Анастасия Скогорева 

Источник:
NBJ 

Главная О проекте Реклама Контакты Карта сайта
© 2008 - 2021 Bank-RF.ru - При использовании материалов гиперссылка на Bank-RF.ru обязательна.