ВТБ: Михаил Задорнов: «Мы не поддерживаем идею безотзывных вкладов»

— Центробанк за последнее время сделал несколько заявлений по поводу розничного кредитования — например, о том, что будет бороться с ростом беззалогового кредитования физических лиц, вдвое повысит ставку резервирования по необеспеченным кредитам и увеличит коэффициент риска по беззалоговым кредитам. В одном из интервью вы заявили, что нужно учитывать не только рост кредитного портфеля, но и надежность заемщика для банка. Как удалось договориться с Центробанком?

— Пока еще окончательной версии инструкции ЦБ мы не видели. Руководство Центрального банка провело целый ряд встреч с разными банками. Такую встречу с надзорным блоком ЦБ проводили и мы. Я могу лишь на одном примере пояснить нашу позицию. Мы, ВТБ 24  предлагаем кредиты наличными «беззалоговым пешеходам», как мы говорим, то есть тем, кто приходит в офисы самостоятельно, и к тому же предлагаем сотрудникам предприятий, которые находятся у нас на обслуживании и получают зарплату на карточки ВТБ 24. Мы имеем корпоративные программы по пониженным ставкам. Риски, то есть потери по корпоративным программам в 3–4 раза ниже, чем для клиентов, которые приходят с улицы. То, что повышение этих резервов будет, это очевидно для всех. Вопрос лишь в том, с какого момента это произойдет. Мы готовы к нему, то есть мы уже планируем с учетом необходимости дополнительные резервы.

— Если говорить о реальных потерях банка, как сейчас обстоят дела с мертвыми невозвратными кредитами? Насколько велики риски перекредитования? И насколько сейчас можно говорить о перегреве рынка кредитования?

— В целом просрочка по розничным кредитам и по кредитам малому бизнесу за этот год сокращается. Портфели очень сильно выросли. В рознице, например, в 2012 году рынок вырастет почти на 40%. Просрочка так быстро не растет. Например, у нас на балансе по российским стандартам бухгалтерской отчетности упала просрочка примерно с 6 до 4,5%. Это доля к общему портфелю выданных кредитов. И это абсолютно нормально, здоровая величина. Мы, кстати, в этом году продали плохих долгов на 12–13 миллиардов рублей, сейчас заканчиваем последние продажи. Это также привело к сокращению просрочки. Есть «закредитованность» в массовом и нижнемассовом сегменте. Это люди, которые имеют по 3–4 кредита и фактически живут даже не от зарплаты до зарплаты, а от кредита до кредита. То есть люди фактически, беря новый кредит, оплачивают задолженность по предыдущему. Это опасная категория, эти люди будут подвержены риску. Мы считаем, что их около 4,5–5 миллионов.

— Если говорить о людях, которые берут по несколько кредитов и которые в чем-то не рассчитывают свои силы, не может ли это привести к каким-то новым кризисным явлениям в банковском секторе?

— Мы за много лет уловили простую тенденцию: люди начинают хуже платить тогда, когда они теряют работу. Вроде звучит банально, но это самый главный фактор. Покуда в России безработица снижается, а она продолжает снижаться в абсолютных значениях, люди спокойно несут кредитную нагрузку. И если мы сравним Россию с Восточной Европой, с Турцией, с Бразилией, то есть со странами, которые близки нам по уровню жизни и по модели потребительского поведения, то у России еще есть запас, когда население может брать кредиты. Прежде всего, ипотечный. Беззалоговые кредиты также имеют потенциал роста.

— Если говорить о России в сравнении с развитыми странами, насколько сейчас Россия отстает по кредитной нагрузке населения от развитых стран?

— Если мы сравним Россию с Западной Европой, то население Германии, Великобритании или Франции в среднем несет в 3–4 раза большую кредитную нагрузку, чем средний российский гражданин. Особенно это касается ипотеки. Там ее объем — это 30–70% валового внутреннего продукта страны. У нас ипотекой уже пользуются до миллиона семей, но это всего-навсего 3–4% валового внутреннего продукта. То есть доля ипотеки в экономике страны, в кредитной нагрузке людей, на самом деле ничтожна по сравнению с Западной Европой. И это основная возможность для развития розничного кредитования на следующие 5–10 лет. По беззалоговым кредитам мы уже вышли на уровень Венгрии, Чехии, Испании или Италии. Но опять-таки в Германии, Великобритании гораздо больший объем кредитов. Мы считаем, что рынок будет расти очень быстро в ближайшие 2–3 года. Не 40%, как в этом году, но 25–27% в год — это нормальный темп роста кредитования для России.

— Как вы относитесь к инициативе Минфина ввести безотзывные вклады? Насколько я понимаю, это подрывает доверие населения к банкам. В какие-то кризисные моменты важным становится условие, что человек может прийти и забрать из банка свои деньги.

— Начнем с того, что самой идее безотзывных вкладов уже, наверно, лет 15, столько она обсуждается. Сразу скажу, мы не поддерживаем идею безотзывных вкладов. Она, в принципе, напрямую противоречит Конституции. Я разместил вклад в банке, это мое имущество, я могу им воспользоваться в любой момент. Это базовая конституционная норма. Сам термин «безотзывный вклад», конечно, привлекательный, но, когда наступает кризис — а за последние годы мы наблюдали не один финансовый кризис — человек меняет свое мнение и хочет забрать вклад. Поэтому любые ограничения в этом праве он воспринимает как угрозу. Это не очень хорошо для банковской системы и плохо для людей.

— А проблемы сверхдоходных вкладов? Сейчас многие банки начинают играть со ставками по депозитам. Минфин предлагает повысить для таких банков отчисления в страховой фонд. Вы эту идею поддерживаете? Позволит ли это решить проблему, когда за банкротство каких-то мелких банков расплачиваются Сбербанк и ВТБ?

— Сейчас сформирован целый пакет изменений в банковском законодательстве. Да, здесь инициатор правительство. И в ближайшее время эти законы поступят в парламент. Для вкладчиков самая главная привлекательная мера — это то, что размер страхового возмещения будет поднят с нынешних семисот тысяч до миллиона рублей. Если у человека в 3–4 банках по миллиону рублей, они будут закрыты страховым возмещением АСВ. Но одновременно с таким шагом и Центральный банк, и правительство, и крупнейшие банки предлагают ужесточить сами требования к рискованной политике банка, привлекающего крупные вклады. Дело в том, что сейчас на рынке очень большая дифференциация вкладов. Вы видите, что предлагают вклады и по 12,5% и по 15%. Далеко не всегда банк сможет с выгодой разместить эти деньги. Фактически строится пирамида рискованной политики на деньгах населения, взятых по высоким ставкам.

— Расскажите об идее создания легкого банка ориентированного на мелкорозничное кредитование. Вы за 3 года собираетесь инвестировать в его развитие около 5 миллиардов рублей. Почему вы считаете целесообразными такие крупные вложения?

— Для массового, нижемассового сегмента — проще говоря, для людей, которые зарабатывают в регионе меньше 20–30 тысяч рублей и в Москве меньше 40 тысяч на члена семьи — услуги, которые предоставляет группа ВТБ, доступны одному из десяти. Мы хотим создать дополнительную сеть, примерно около тысячи офисов по всей стране, которые будут предлагать в основном 3–4 продукта. Там не будет ипотеки, депозитов. Будут кредиты наличными в 70–100 тысяч рублей, 50 тысяч рублей по ставкам гораздо выгоднее, чем сейчас предлагают другие банки для этой клиентской категории. Кредитная карточка, страховка, самые простые 3–4 продукта. Они будут доступны по ставкам существенно ниже, чем среднерыночная ставка на этом рынке. Мы за счет легкого банка хотим привлечь еще 5–7 миллионов новых клиентов из массового, нижнемассового сегмента именно в тех городах, где мы не присутствуем. В чем выгода для людей? Более дешевые кредиты, чем они могут получить.

— Выгода очевидна. Существует большое количество микрофинансовых организаций, которые тоже занимают этот сегмент рынка. Нет со стороны этих компаний конкуренции?

— Конкуренция — это всегда выгода для клиента, для заемщика. Микрофинансовые организации сейчас активно развиваются, но все-таки их доля рынка пока не очень большая. Пускай это будет 15%.

— А какой процент рынка вы рассчитываете занять?

— Мы хотим в итоге получить дополнительно до 5% рынка кредитов наличными. Сегодня ВТБ 24 имеет около 10% доли рынка. За счет «Лето Банка» это еще примерно 5% рынка кредитов наличными, сосредоточенных в массовом сегменте рынка.

— Если говорить в целом о данных ВТБ 24, кредитный портфель за 9 месяцев 2012 вырос на 23% до 896 миллиардов рублей, чистая прибыль почти 26,5 миллиардов рублей, что уже почти равняется результату за весь 2011 год. Каких результатов вы ждете по итогам 2012?

— Сейчас действительно можно подвести какие-то предварительные итоги. Кредитный портфель ВТБ 24 вырастет в этом году более чем на 40%. То есть мы растем тем темпом, как растет розничный рынок России. Депозиты быстрее рынка, прирост портфеля будет около 20%. То есть мы сейчас перевалили за 1 триллион рублей всех вкладов текущих счетов, которые население держит в нашем банке. Прибыль вырастет более чем на 25% по сравнению с прошлым годом. Это бурный рост, он не сопровождается сокращением доходности. Прибыль в этом году на четверть больше, чем в прошлом. При этом и ипотека, и автокредитование, и кредитные карты — все портфели показывают хорошие темпы роста.

— Спасибо за интервью.

Источник:
Банк ВТБ (ОАО)